К 78-й ГОДОВЩИНЕ ВЕЛИКОЙ ПОБЕДЫ
***
Запах влажной извести –
Мела пополам –
Не прогнать, не вывести
Никаким годам.
На стене побЕленной,
Только приглядись:
Велено-не велено,
Проступает жизнь.
Колобком торопится
И сверчком поёт…
Что годами копится –
Веком настаёт.
И попробуй спрячь его –
Он опять с тобой:
Тальника казачьего
Азиатский зной!
Всё овеял маревом:
Детство и войну,
Утреннее, раннее –
Горе ли, вину…
Небо голубиное,
Искрами – река.
И дорога длинная,
Словно на века.
ЯНВАРЬ 1945-го
Казачье предместье.
Рассвет
Сочится в закрытые ставни…
Ты мальчик,
ты юный, недавний –
Тебе ещё возраста нет.
Но есть за ночь выпавший снег,
Есть клён посреди палисада,
Есть мама.
Другого не надо,
Не знает мальчишеский век!..
Белей госпитальных бинтов
Сугробы январского снега,
Как будто он вовсе не с неба –
Из детских и розовых снов.
Ты мальчик, и нос не дорос
До поздних военных метафор,
И всё же, мой будущий автор,
Ты жил в эту зиму всерьёз.
Выходит, смогли осветить
Январь
голубые сугробы –
Теперь, через годы, попробуй
Нечаянно это забыть!..
Они растворились в крови:
И солнце,
и скудные чащи,
И сводки «Последнего часа»*
Как голос Отчизны:
- Живи!
-------------_-
*Сводки Совинформбюро 1941-1945.
1970-е
БЕЛАЯ ГЛИНА
Память – нить бессонной пряхи:
Спрядено – не развернуть.
Не из детства ли казахи
Караванный правят путь?
Чьи там крики снова слышу
С зауральной стороны =
Не верблюды ли колышут
Мелом полные сумы?
И давно ли: «Беля глина!..» =
Возглас улицей ходил.
И гортанный,и полынный,
Он тревожил и будил.
От войны и здесь не сладко.
Вдовье солнышко темно.
Пусть хоть в доме у солдатки
Улыбается окно.
Словно легче,
В самом деле,
С лихом справиться любым,
Если стены в доме – белым,
Если ставни – голубым!..
Жизнь идёт. Не забываю
Белый катышек в руке.
Эти лисьи малахаи*.
Это детство на реке.
На руках качаю сына.
Знаю: трудно жить и быть.
Бела глина.
Бела глина.
Чем бы память забелить...
---------------—
* Казахская шапка на меху с широкими наушниками
и плотно прилегающей задней частью.
1970-е
НАДПИСЬ НА СОЛДАТСКОМ КОТЕЛКЕ
По мотивам надписи на солдатском котелке
фронтовика Зайцева.
Кувандыкский краеведческий музей
Оренбургской области
Ты был на Кубани со мной
и в Крыму,
В горах и долинах Европы –
И ты закоптился в походном дыму,
Помялся в атаках, в окопах.
Все годы войны неразлучно со мной
Прошёл ты сквозь стены пожарищ.
Поил ты солдата живою водой,
Мой спутник,
мой верный товарищ!
И я не счищаю нагар фронтовой –
Твою биографию боя…
Побудь напоследок, товарищ, со мной,
Побудь напоследок со мною.
1984
.СТАЛИНГРАДСКАЯ МЕЛЬНИЦА
Окаменел огонь войны
На рубеже горящей Волги.
Из раннего
Руин страны зияет след!
Здесь всё заброшенно-велико –
И мельница* на белый свет
Багровые бросает блики.
Здесь камни рваные кричат,
Стреляют тьмой её бойницы,
И красной струйкой кирпича
Исходят хладные глазницы.
Она лишь памятью жива.
Она войну перемолола –
И в прах истёрлись жернова
В работе смертного помола!
Но чудится: в провалах окон
Войны таится пыльный кокон…
------------------
*Ме́льница Груди́нина — здание паровой мельницы начала XX века,
разрушенное в дни Сталинградской битвы
и не восстановленное как память о войне.
1985
* * *
Преданья Родины не зря
Листаешь, сердцем замирая:
Горька российская земля
И каждый в ней курган – Мамаев!
ВОСПОМИНАНИЕ О ТЕПЛЕ
Старому продавцу керосина
Разумнику Сергеевичу Афанасьеву
Рассветом белесым
с пустых переулков –
Лишь только заря замолчит –
По бочке железной
раскатисто-гулко
Стучит керосинщик, стучит.
Торопятся звуки,
людей созывая,
И ты, как мальчишка, - вослед!
И дремлет лошадка, переступая
В тот послевоенный рассвет…
Пусть очередь ждёт – керосина хватает
И шуток хватает,
пока
Бидон громыхает,
и солнце играет
Латунью его черпака!
Он выяснил самые главные вещи:
В народе нехватка тепла –
И греет улыбка,
и доверху плещет,
И к сердцу уже протекла!..
От давней тревоги
есть верное средство:
Пусть старая песня звучит!
Пускай в барабаны далекого детства
Стучит керосинщик,
стучит…
1965,1980
ЦЕНА ХЛЕБУ
От века крепость и оплот,
Святыня в прошлом и грядущем –
О чём раденья каждый год?
О хлебе,
всё о нём, насущном…
Ты помнишь, как он волновал
В очередях послевоенных,
Тот хлебный дух на весь квартал
С утра
у магазинов хлебных!
Как ты буханку прижимал
К груди –
был ветер детства резок –
И как всегда казался мал
И сладок
тёплый тот довесок!..
Всё, всё осталось в далеке
Уральского степного тыла.
Горбушка в худенькой руке
Тепло навечно сохранила.
Пусть детям нашим не понять
Дней,
штемпелёванных войною,
Но цену хлебу
им узнать
Не доведись такой ценою.
1973